В продолжение размышлений: СВЕТ ФОНАРИКА.
Сознание прерывисто по отношению к непрерывно меняющейся реальности.
Мы всем своим существом встроены в непрерывно меняющуюся реальность и непрерывно меняемся вместе с ней. Мы непосредственно всем своим существом воспринимаем реальность окружающего нас мира и реальность нас самих.
Мы непрерывно воспринимаем.
Но не всё, из того, что мы воспринимаем, мы сознаём. В нас самих и вокруг нас протекает бесконечное множество процессов, которые влияют на нас, воспринимаются нашим организмом, но нами не сознаются. А что-то из происходящего, мы вообще не воспринимаем и не сознаём.
Вы можете быть неграмотны или немы, но нечто, из воспринимающегося вами, ваш организм усваивает (запоминает). Это и есть воспринятое.
Воспринятое - это то, что вы запоминаете в виде устойчивых реакций, в том числе устойчивых визуальных образов, если вы не слепы. Но даже если вы слепы, у вас возникают пространственные образы (направо, налево, назад, вперёд, вниз, вверх и т.д.).
Из этого всего наше сознание выстраивает некое представление о том, что нами воспринимается, т.е. о реальности. Это никогда не тождественное самой реальности представление. Потому что наше восприятие никогда не воспринимает всей реальности и никогда всё, из воспринимающегося нами, не становится нашим воспринятым, т.е. сознающимся нами, нашим сознанием. Такое представление – это и есть первичное описание реальности. Не описание с помощью знаков или искусно выполненных картин, а с помощью первичных устойчивых реакций и визуальных образов.
Но если вы не немы и не слепы, а такова большая часть человечества, в процессе социокультурной эволюции, на базе воспринятых вами устойчивых реакций и образов, у вас складывается символическая система, с помощью которой вы описываете реальность уже с привлечением материальных средств. Из чего возникает письменность, а потом специфические распространённые области её применения – религия, культура, искусство, наука. Всё это области описания реальности с помощью реальных артефактов – букв, картин, формул и т.д.
Поэтому нам никогда не следует забывать, какими бы реальными не были артефакты, с помощью которых мы описываем реальность, они не тождественны самой реальности. Описание не тождественно описываемому, как воспринятое не тождественно воспринимаемому. Воспринятое (сознающееся нами) и воспринимаемое (реально существующее) находятся в отношениях карты и местности.
Наше сознание – это карта реальности.
Не сама реальность, а её разветвленный и распространённый, весьма детализированный образ, составленный из всевозможных аспектов воспринятого нами. Наше сознание реально, но не является всей реальностью. Как карта, которая представляет собой вполне реальный предмет, который сам по себе не только не является всей реальностью, но даже всей реальностью той местности, которую отражает. При этом, разумеется, у каждого немного своя карта реальности. В чем-то эти индивидуальные карты совпадают, в чём-то расходятся.
Но карта и местность меняются по-разному.
Местность находится в состоянии непрерывной изменчивости.
А карта – нет.
Карта меняется эпизодически, когда устаревает её имеющаяся версия. Так и сознание меняется не непрерывно, а рывками, когда мы обнаруживаем расхождение своего воспринятого с воспринимающимся, своего сознания и реальности. Наше сознание далеко не всегда обнаруживает своё несоответствие реальности. И происходит это благодаря бесчисленным бессознательным механизмам, встроенным в наш организм.
Понимать – это значит отслеживать причинно-следственные связи.
Невозможно отслеживать то, что ещё не произошло. И действительно, понимание происходит после реагирования. Но восприятие происходит до. Оно не может происходить после. Иначе зачем организму реагировать. Реакция без воспринятого воздействия не объясняется никакими инстинктами. Её просто не может быть.
Понимает только тот, кто ощущает себя самим собой. И действительно, песок не понимает. Но невозможно согласиться, что не понимает организм.
Любой организм ощущает себя самим собой, т.е. отличает в окружаем опасность для самого себя от опасности для того, кто не является им. В этом состоит его отличие от не-организма. И в этом состоит исключительность живого организма для самого себя. Но мы с трудом принимаем, что исключительность нас самих для самих себя не является нашей исключительностью для других организмов.
Отслеживать причинно-следственные связи, т.е. понимать – это создавать представление о реальности, её образ. Реальность никогда не исчерпывается теми причинно-следственными связями, которые нам удалось отследить. Поэтому отслеживаемые нами причинно-следственные связи – это реперные точки, по которым мы выстраиваем в своём сознании образ реальности.
Такой образ может быть мысленным, а может быть материализованным с помощью условных обозначений, символов. Карта местности – это материализованный в символах мысленный образ.
Наше сознание – это и есть мысленная карта.
Карта возникла как продолжение нашего сознания, как материализация мысленных образов. Условные обозначения карты – это и есть такая символическая материализация.
Вмешательство нашего сознания всегда носит локальный характер.
Из непрерывной изменчивости нами вычленяется только то, что поддаётся локализации. Чтобы что-то из непрерывно оказывающего влияние на наше восприятие стало воспринятым, и отложилось в нашем сознании, оно должно быть локализованным. И локализовать его мы можем столько с помощью включения его в структуру причинно-следственной связи.
Так возникают наши представления.
От этих обобщённых прчинно-следственных связей мы переходим ко всё более детализированным. Из всех этих детализированных причинно-следственных связей складываются наши представления, наша картина жизни, которая представляет собой образ реальности, а не всю детализированную до последней детали, последнего атома или кварка реальность.
Все эти установленные нами детализированные причинно-следственные связи являются материалом для абстрагирования, идеализации и прочего – различения, обобщения, уподобления, отождествления и т.д. Но без расчленения непрерывной изменчивости с помощью установления нами причинно-следственных связей ничего этого не было бы. Всё это, что мы мыслим, воображаем, сознаём, состоит из этих детализированных причинно-следственных связей. Мы ничего из этого не могли бы делать, если б непрерывная изменчивость не была бы нами расчленена и локализирована с их помощью.
В реальности действуют такие закономерности, которые не являются нашим знанием об этих закономерностях. Формулируемых нами законы оформляют только наше знание о закономерностях. Действующие в реальности закономерности не являются нашим знанием этих закономерностей. Не потому, что мы правильно или неправильно их сформулировали. А потому что знание не является той реальностью, о которой это знание. Закономерности действуют вне зависимости от того, знаем мы их или нет, сформулировали их в виде законов или нет, правильно сформулировали или ошибочно. Всё, что сформулировано нами, дискретно, и потому противоречит непрерывной изменчивости реальности.
Наше сознание - это не осознание себя самими собой и как следствие, того, что нами не является, т.е. существование мира.
Сознание - это отслеживание тех или иных причинно-следственных связей, которые нам удалось установить или которые мы установили ошибочно. Осознание самих себя самими собой не обладает характером причинно-следственной связи. Мы не знаем, почему осознаём себя самими собой и не можем предъявить ни одной сколько-нибудь заслуживающей доверия причины, следствием чего могло бы быть это осознание. Тогда как сознание - всегда релевантно всевозможным дискретным причинно-следственным цепочкам, верны они или нет, которые и составляют наше сознание.
В реальности действуют такие закономерности, которые не являются нашим знанием об этих закономерностях. Формулируемых нами законы оформляют только наше знание о закономерностях. Действующие в реальности закономерности не являются нашим знанием этих закономерностей. Не потому, что мы правильно или неправильно их сформулировали. А потому что знание не является той реальностью, о которой это знание. Закономерности действуют вне зависимости от того, знаем мы их или нет, сформулировали их в виде законов или нет, правильно сформулировали или ошибочно. Всё, что сформулировано нами, дискретно, и потому противоречит непрерывной изменчивости реальности.
Нет ничего истинного, кроме фактичности. Никакие домыслы относительно фактичности не имеют никакого самостоятельного смыла. Абстрагирование - это служебная функция подобно условным обозначениям на карте. Что бы мы ни придумали, оно никогда не заменит нам фактичности. Потому что наша жизнь - это не наша придумка. Это наша ввергнутость в фактичность.
Абстрагирование - это всего лишь одна из наших функций. Как коммуницирование или обмен веществ. Мы ввергнуты в фактичность и только в фактичность, которая не исчерпывается ни одной из наших функций, как и всеми нашими функциями вместе взятыми, как всеми функциями нас вместе взятых.
Мир полон феноменов.
И ни один из них не порожден вашим сознанием, раз уж вы сами им не порождены. Первичным различением являются врождённые инстинкты, которыми вас наделила реальность. Едва родившись, ничего не сознавая, вы уже умеете различать чисто инстинктивно. Т.е. реальность снабдила вас причинами, когда вы ещё сами ничего не различали и не сознавали, и даже когда вас ещё не было. Вы встроены в причинно-следственные связи, ещё не сознавая ни одной из них и не сознавая, что вы сами уже есть, уже существуете. Со временем некоторые из них детализируются, усложняются, и наиболее устойчивые из них, осознаются вами. Из них складывается всё, что вы или кто угодно другой сознаёте, чувствуете, воображаете, фантазируете.
Вера уходит своими корнями в бессознательное. Это бессознательное изначально, а не вера.
Эволюция (процессуальность реальности) произвела нас, когда ещё не было никакого нашего сознания. И осознание того факта, что мы не сами себя произвели и обеспечили всем необходимым для дальнейшего выживания, питает нашу веру. В бессознательности имели место целесообразные процессы, которые обеспечили эволюцию и возникновение нас самих. И сами мы, несмотря на намного позднее возникшее у нас сознание, всё ещё способны совершенно бессознательно поступать вполне целесообразно.
Мало того, как всё больше становится очевидным для нейробиологов, наша способность сознавать никак не влияет на наши действия. Мы действуем не в соответствии с сознаваемой нами целесообразностью, а в соответствии с той бессознательной целесообразностью, которая привела когда-то к нашему возникновению и продолжает свою работу. Вот что нас поражает до глубины души и с чем глубоко первопричинным связана наша вера.
Но причина не в нашей вере.
Наша вера – это следствие лежащей в глубинах бессознательной целесообразности причины. Не было бы этой бессознательной целесообразности, и верить было бы не во что.
Но вот однажды мы додумываемся до квантовой реальности. Именно додумываемся. Мы не воспринимаем её непосредственно. Это плод нашего воображения. Мы вообразили её себе благодаря нашему крайне разветвлённому и детализированному сознанию. Она неизвестна нам вне нашего сознания, вне описания её нами. Чтобы проверить карту на соответствие местности, мы можем поехать на местность и посмотреть, соответствует ли карта местности и не пора ли нам карту перерисовывать. Но мы не можем оказаться в квантовом мире, чтобы посмотреть, что там чему соответствует. Мы не знаем его вне нашего описания.
И потому квантовая реальность – это только наше описание, а не сама квантовая реальность. И нашему описанию квантовой реальности свойственна та же самая ограниченность, тот же самый порок, который свойственен любому нашему описанию, а так же сознанию любого из нас.
Это порок контингентности.
Мы не можем описать квантовой реальности, как должно описать реальность – обладающей качеством непрерывной изменчивости. Это хорошо чувствуют физики, понимая, что в этой контингентности квантовой реальности скрывается глубокий подвох. Мы описываем её прерывисто, то в виде частицы, то в виде волны, которые не можем совместить. Порок описательности квантовой реальности запечатлён принципом неопределённости Гейзенберга.
Любое физическое тело "интерпретирует" след. След на песке состоит из песка, а не из того, что его оставило. Если его оставила босая нога, то это интерпретация босой ноги песком, а не тем материалом, из которого состоит сама нога.
Запоминает не только организм, но и просто бездушный материал, сохраняющий свою структуру после воздействия на него и сохраняющий в своей структуре следы воздействия на него. Всё это сплошь и рядом имеющие место случаи "бессознательной памяти".
Нам кажется, что в нашем восприятии присутствует понимание, а в бессознательном реагировании его нет. Мы связываем восприятие с пониманием и с его помощью отделяем реагирование от восприятия, между которыми на самом деле нет никакой дистанции. Невозможно реагировать, не восприняв, и воспринять, не реагируя. Их различение – это игры языка, который дробит на дискретные аспекты слитное действие.
Вот где разность между дискретностью сознающегося нами и непрерывностью реальности наглядно проявляет себя. Тем же самым отличаются друг от друга язык квантовой физики и квантовая реальность.
Наука, как и всё остальное, что является областью описания реальности, порождена нашим сознанием. Никакой науки вне нашего сознания нет. Звёздам не нужна наука, чтобы светить. Планетам не нужно вычисление их орбит, чтобы вращаться по своим траекториям. Свету не нужно быть частицей или волной, чтобы распространяться сквозь вселенную. Живым клеткам не нужно знание биологии, чтобы делиться. Описание не есть описываемое.
Сознание не есть реальность.
Наше сознание реально, но не является всей реальностью.
Единственное, чем человек намертво привязан к реальности – это его ощущение себя самим собой. Он может не уметь читать и писать, он может не знать религии, культуры или науки, он может утратить ясность сознания, но он не может отделить его от самого себя, по крайней мере, пока жив…
/Источник №1//Источник №2//Источник №3/
Journal information