Аристотель выделял три компонента процесса коммуникации: «Оратор – Предмет – Слушатель».
«Речь слагается из трех элементов: из самого оратора, из предмета, о котором он говорит, и из лица, к которому он обращается; оно-то и есть конечная цель всего (я разумею слушателя)».
Речь о том, как мне часто говорил Георгий Петрович: «Надо выступать не так, чтобы тебя поняли, а так, чтобы нельзя было не понять».
Нужно заметить, что существует давняя традиция выведения мышления из коммуникации, но коммуникации особого рода. Философы от Декарта до Канта вводят в психологически-консциенционалисткую модель мыслительного процесса своего рода аутичную, эгоцентрическую речь. Разговор, диалог человека с самим собой, в пределе — диалог и спор с воображаемыми аудиториями.
«Мышление есть, главным образом, интериоризированный разговор. То, о чем мы думаем, является отражением того, о чем мы разговариваем с другими людьми, и того, о чем мы общаемся с ними через статью или доклад. Мышление — это разговор с воображаемыми аудиториями».
/Р.Коллинз | «Социологии философий»/
Подобная техника самоорганизации сегодня воплощена в так называемом критическом мышлении или вопросно-ответной форме: я нечто утверждаю, потом сам себя спрашиваю, на каком основании. Так из исходных предположений через внутреннюю проблематизацию выводится содержание о каком-либо предмете.
«Феномен речи …постоянно возникает и в ходе взаимодействия между Я и ТЫ или в объединении МЫ, где это бывает совершенно регулярно».
... (мы) хотим найти модель полного конкретного речевого события в совокупности с жизненными обстоятельствами, в которых оно встречается до некоторой степени регулярно. Я думаю, что высказанная Платоном в диалоге «Кратил» мысль о том, что язык есть organum, служащий для того, чтобы один человек мог сообщить другому нечто о вещи (Ding), удачно схватывает суть дела. В том, что такие сообщения имеют место, нет никаких сомнений, и их привилегированное положение связано с тем, что все другие или большинство других случаев можно добыть из данного основного путем редукции; в самом деле, языковое сообщение в своих основных чертах — это наиболее богатая форма проявления конкретного речевого события».
/Карл Бюлер | «Теории языка»/
Первая схема процесса или акта интерсубъектной коммуникации вводится Карлом Бюлером 1922г.
Как только был принято допущение, что мышление не лежит в индивидуальном сознании, как только Гуссерль ввел понятия «интерсубъективность» и «жизненный мир»,понадобилось новое представление о коммуникации.
В работе «Язык и бессознательное» Роман Якобсон вводит более сложную конструкцию процесса коммуникации. В его схеме появляется «контекст» и «код» — организованности, которые должны уменьшить диапазон возможных смысловых интерпретаций.
Согласно его модели, контекст играет роль фильтра, благодаря выборочному или просеивающему действию, которого мы из многозначных слов составляем однозначные фразы. Аналогичную роль играет код, общий для обоих участников коммуникации:
«Комбинирование лингвистических единиц происходит соответственно шкале, определяющей уровни свободы при комбинации. При объединении дифференциальных признаков в фонемы говорящий пользуется минимальным уровнем этой свободы. В коде уже закреплены все возможные для данного языка варианты. Число вариантов среди образующих слова фонематических комбинаций четко ограничено. Она ограничивается маргинальной ситуацией образования новых слов. Составляя из слов предложения, говорящий менее зависим. И наконец, при объединении предложений в высказывания зависимость от обязательных синтаксических правил ослабевает, существенно возрастает возможность свободного выбора при создании новых контекстов».
Якобсон вводит гипотезу о роли коммуникации в процессах роста степеней свободы человека. Он утверждает, что на уровне употребления отдельного слова мы все жестко нормированы; когда же мы строим фразу, у нас сразу появляется достаточно высокая степень свободы, мы можем одно и то же содержание выразить в разных словах. Когда мы строим развернутые тексты, мы предельно свободны.
Человеческая свобода – это способность пользоваться ресурсами языка и мышления для выражения своего внутреннего, или объективного содержания.
Специалисты в области дискурса утверждают, что нет никакой свободы, все ходы нормированы, жестко нормировано не только то, что мы говорим, но и то, как мы говорим, кому говорим, с каким выражением, как мы себя при этом ведем. Политик, вышедший к трибуне, конечно же, говорит не то, что он думает или хочет сказать, а то, что требуется сказать в конкретной ситуации, для конкретной аудитории — это социальный ритуал.
Таймлайн развития представлений о коммуникации:
Схема коммуникации, разработанная в ММК:
• Процессам «мышления» противопоставляется процесс «понимания».
• В поле рассмотрения вводится новая организованность — «смыслы» и «смысловые структуры».
• Актуализируется представление о «рефлексии».
• На некоторых зарисовках схемы появляются элементы схемы квадрата — «табло» сознания и «доска» мышления. Противопоставление «табло» и «доски» частично снимает бюлеровский парадокс, в котором предмет коммуникации является третьим участником этой коммуникации.
/Петр Щедровицкий | "Краткая история моделей коммуникации"/
Journal information