trim_c
Становление и развитие всех постсоветских, новых, независимых государств, несмотря на определенные особенности каждой из них, имели общие, характерные для всех молодых государств, черты.
Реформы [90-х годов В.Т.] не завершились, кроме как изменением форм собственности и разрушением государственной плановой экономики.
А это значит, что ход реформ определялся интересами определенной группы.
Я бы называл это бюрократией среднего звена. Они были в позднее советское время наиболее компетентные и были заинтересованы во всех изменениях. Не население, которое довольно пассивно реагировала на это.
Оно не понимало, не было готово.
Не было никаких структур.
Ну, и номенклатура, естественно, сопротивлялась как могла. То, что удалось Горбачеву – это как раз расколоть и оттеснить верхушку геронтократии.
А молодые среднего звена, которое застоялось, действительно, у кого не было никаких перспектив на карьерный рост, они были главной движущей силой тех изменений.
Но, соответственно, надо и понимать, что весь ход реформ, весь ход изменений определялся пониманием, диапазоном, горизонтом именно этой группы, этого слоя.
И, естественно, ограничился тогда, когда обеспечены были позиции и интересы этой группы.
Плюс этот слой средней бюрократии, воспитанный в позднее советское время легко пошел в ситуации, когда реформистские партии начали терять массовую поддержку, действительно, в связи с кризисом и утратой перспективы – легко пошел на союз с чекистскими структурами.
/Лев Гудков/
В процессе самоутверждения постсоветские элиты решают три основные задачи:
1) Сочетание в новых формах власти и собственности в руках узкого круга лиц, так или иначе причастных к разделению богатейшего советского наследства;
2) Поиск своего места - на вторых и третьих ролях - в космополитической элите глобализирующегося;
3) Создание жизнеспособных государств, пользующихся международным признанием (в той мере, в какой это является необходимым условием для выполнения первых двух задач).
Номенклатура среднего звена провела реформы и построила государство, которое ее устраивало. И в значительной степени как это всегда у нас было, оперлась на карательный аппарат - милиция. прокуратура, суды - это ведь карательные органы в СССР.
Они и стали властью на местах.
Система, когда образовался правящий класс, сформировавший властесобственность.
Здесь на первом месте стоит именно Власть как классовая собственность очень узкого слоя, но отнюдь не состоящего из тех, кто мелькает на экранах.
Его становой хребет - власть на местах.
Районный прокурор, судья, председатель райсовета и начальник райотдела милиции. Потом их аналоги на уровне города и области.
Конечно возможны и варианты.
Вот эти люди реальная власть - и они даже хуже, чем собственники.
Они центры распределения.
Т.е они в сауне или на рыбалке решают, кто именно чем будет владеть, а кто владеть не будет.
Они и есть Закон, Право, Власть и собственность в одном лице.
И Президент -всего лишь воплощение власти этого класса.
Они и есть наши государства.
Это феодализм.
Вот сейчас в ХХI веке на наших глазах сформировался новый привелигированный класс, который хочет стать наследственным с выраженным стремлением всех участников сделать систему наследственной - т.е завершить полную феодализацию и полное отделение власти от народа.
Мы живем в феодальном мире.
Любое отступление от пути ограничения власти, не тормозит нас, а возвращает в феодализм.
Ведь феодализм - ржавчина, которую надо непрерывно с себя счищать иначе она все превратит в руины.
Journal information