Когда Лара хочет во Францию, в ней просыпается танк.
А во мне просыпается блиндаж.
Много чашек погибло в нашей войне, и один велосипед.
Я глубоко понимаю Лару.
Сценарий её кукольных игр вертелся вокруг принцесс. Кто-то черноволосый вечно лез по стене, чтобы признаться в любви. Самая красивая кукла пила чай с пирожными и ничего не замечала. Так сформировались моральные ориентиры Ларисы - любовь, еда, красота и беспечность.
То есть, Франция.
Там любая женщина становится принцессой.
На тридцать процентов при пересечении границы, остальное нарастает с каждым круассаном. Полное окукливание - когда голова уже брюнета поднимается над столиком с пирожными.
За воплощение этой галлюцинации Лара готова продать не только родного мужа, но и что-нибудь дорогое.
Чтобы уговорить меня, Лара призвала единомышленниц.
Законченные принцессы.
Они говорят о Франции всегда, а в перерывах думают о ней.
Говорят, мы всё организуем. Лежи и наслаждайся на заднем сиденье.
Но я видел, как они паркуются. Им для разворота нужна пустыня.
Куда они собрались меня везти?
В институт травматологии?
Да, у меня проблемы с доверием.
В самолёте я не сплю, потому что кто-то должен держать машину в воздухе силой своего ужаса.
Без меня мир рухнет точно.
Трубы лопнут, бабушек смоет в море.
Также, собаку никто правильно не выгуляет, доведут ребёнка до истерики...
И во Франции без меня принцессы заблудятся, подхватят малярию, потеряют телефоны и честь.
Эта невозможность связать и обездвижить кузнецов моего счастья – вот главная беда.
Ведь лучшая моя Франция - находиться дома с любимыми.
/Источник/
Journal information